Уровни достижения ремиссии были значительно выше в группах комбинированного лечения с венлафаксином – 58%, бупропионом – 46% и флуоксетином – 52%; в группе монотерапии этот показатель составил 25%. Уровень прекращения испытания между группами значимо не отличался – около 15%. Через шесть месяцев катамнестического исследования более предпочтительными оказались результаты (меньшие уровни рецидивов) при сочетании миртазапина с флуоксетином или венлафаксином.
Данное испытание интересно по целому ряду причин. С одной стороны, оно продемонстрировало, что комбинированное использование антидепрессантов в острой фазе лечения депрессии клинически эффективно и оправдано, поскольку уровни достижения ремиссии почти в два раза выше, чем при монотерапии; с другой, исследование поставило ряд вопросов, на которые полученные результаты не дают ответа. Во-первых, испытание продолжалось лишь шесть недель, что недостаточно для развития полной ремиссии. Во-вторых, доза флуоксетина, возможно, была недостаточна для некоторых пациентов. В-третьих, метаболиты флуоксетина с длительным периодом полужизни могли приводить к более медленному началу действия препарата. Результаты того, что лишь у четверти больных, получавших флуоксетин, достигнута ремиссия, объясняются целым рядом неспецифических причин: отсутствием группы плацебо для сравнения результатов; неизвестно, какими могли быть результаты испытания, если бы оно продолжалось 12 недель; у части участников ранее не отмечался ответ на монотерапию, а некоторые попали в испытание через рекламные объявления. Также возникает вопрос, превосходит ли уровень ремиссии при использовавшихся комбинациях результаты монотерапии каким-либо другим антидепрессантом? Исследование проводили лишь в одном центре, его результаты необходимо реплицировать в многоцентровых испытаниях для того, чтобы перенести полученные данные в клиническую практику. Кроме того, этих сведений недостаточно, чтобы рассматривать комбинации антидепрессантов в качестве первой линии лечения, однако у некоторых пациентов такой подход может быть вполне уместен.
· · ·
Исследователи Калифорнийского университета N. Rose, S. Koperski и B.A. Golomb проверяли широко распространенное убеждение о том, что шоколад повышает настроение, описав результаты в материале «Mood food: chocolate and depressive symptoms in a cross-sectional analysis» в журнале Archives of Internal Medicine (2010; 170 (8): 699-703). Авторы опросили 1018 взрослых, проживающих в Сан-Диего (Калифорния, США), которые не страдали сахарным диабетом и сердечно-сосудистыми заболеваниями, 918 из них не принимали антидепрессантов. У опрошенных оценивали настроение (по шкале депрессии для эпидемиологических исследований) и частоту употребления шоколада (по опроснику Хатчинсона о еде). Данные шкалы депрессии расценивали как позитивные при оценке в 16 баллов и более или определяли вероятное рекуррентное депрессивное расстройство при 22 баллах и более. Респонденты с наличием депрессии употребляли больше шоколада, чем таковые без нее (8,4 дозы в месяц против 5,4 соответственно; p = 0,004); при 22 баллах и более по шкале депрессии употребление шоколада было еще выше (11,8 дозы в месяц; p < 0,01). Такая тенденция характерна как для мужчин, так и для женщин и не связана с увеличением употребления жиров или углеводов.
Так, пациенты, имеющие более высокие оценки по шкале депрессии, употребляют больше шоколада, чем лица без депрессии, однако эти данные не позволяют установить причинную связь и направленность тенденции. Несмотря на популярность мнения о связи между употреблением шоколада и депрессией, ранее данную взаимосвязь практически не изучали, а рассмотренное испытание лишь подтверждает необходимость дальнейших проспективных исследований.