Раздел:
- Практика

Консультация психиатра


	Ведущий рубрики: Сергей Александрович Маляров – врач-психиатр, кандидат медицинских наук, заведующий консультативным отделением Киевской психоневрологической больницы № 2 Адрес для корреспонденции: pm@idzu.com

Седация: побочный эффект или осложнение лечения?

Несмотря на наличие широкого спектра антипсихотических средств, все еще не существует антипсихотика, который не обладал бы побочными явлениями. Побочное свойство лекарственного средства – это способность препарата оказывать то или иное действие, отличное от основного. Если это действие имеет негативные последствия, речь идет об осложнении лечения.

Седация – побочное свойство многих антипсихотических средств. Вплоть до конца прошлого столетия седативный эффект считался необходимым атрибутом лечения острого психоза. Сегодня многие врачи все еще склоняются к мнению, что седация может быть полезной на этапе активного лечения психотического состояния, однако не вызывает сомнения, что на этапе стабилизирующей терапии, а тем более на этапе реабилитации, седативный эффект следует рассматривать как осложнение, препятствующее реальной адаптации.

Изменение отношения к седативному эффекту обусловлено, прежде всего, изменением целей и задач терапии. Если раньше целью антипсихотической терапии была лишь редукция психотической симптоматики, то при имеющемся на сегодняшний день арсенале антипсихотических средств и изученном механизме их действия необходимо разделять задачи купирования психомоторного возбуждения в течение первых 2448 часов и, собственно, антипсихотической терапии. Более того, даже наличие стойкой ремиссии и поддержание состояния асимптоматичности – это уже не цель, а лишь способ достижения восстановления, которое предполагает, прежде всего, восстановление социального функционирования. Любые же проявления седации мешают человеку активно включаться в социальный процесс, и, таким образом, идут вразрез с основной целью лечения.

Что же касается кажущейся необходимости седации в терапии острого психоза и снятии психомоторного возбуждения, речь идет скорее о транквилизации, которая далеко не всегда возможна лишь путем погружения больного в глубокий сон. Заметим, что на заре психофармакологии препараты, оказывавшие действие на собственно психотическую симптоматику, назывались большими транквилизаторами. Несколько позже этот термин был заменен на термин «нейролептик» – «токсичный для нервной системы», что очень точно отражало суть тогдашних антипсихотических средств. О сложностях, связанных с седативным эффектом, речь не шла потому, что целью лечения было сделать больного асимптоматичным любой ценой. Однако парадоксально, что в эпоху существования атипичных антипсихотиков, возможностей тонкого подбора препаратов, существования задачи восстановления многие пациенты получают антипсихотические средства с одной лишь целью седации (которая сама по себе является осложнением лечения!). Классический пример: в реальной клинической практике огромное количество больных получают 2550 мг азалептина «для сна», не имеющего отношения к собственно антипсихотическому эффекту. Это обусловлено тем, что на протяжении десятилетий, вплоть до середины 90х гг., эффективность деятельности врача стационара оценивалась в койкоднях, а врача амбулатории – в количестве повторных госпитализаций. Для достижения этих «целей» очень удобен седативный эффект. Но ведь на сегодняшний день во всем мире существуют другие способы оценки результативности лечения: насколько пациент контактен и неконфликтен, оценка наличия или отсутствия у него депрессивной симптоматики, но самое главное – качества его восстановления не только в семье, но и на работе. А это – вопрос качества концентрации внимания, освоения новых навыков. Если же больной постоянно седирован, то о каком качестве внимания может идти речь? Это приводит к потере трудоспособности и, как следствие, к повышению уровня инвалидизации.

Многие пациенты, получающие препараты с седативным эффектом, отмечают, что постоянная сонливость мешает им жить обычной жизнью, негативно влияет не только на трудоспособность, но и на отношения в семье. Лица, испытывающие седацию, спят по 1618 часов в сутки, зачастую не могут самостоятельно себя обслуживать и соблюдать режим лечения изза того, что не помнят, приняли ли они таблетки. Даже для самых сознательных пациентов, понимающих эффект лечения и готовых терпеть временные побочные свойства, это может стать причиной самостоятельной отмены терапии. Постоянная сонливость и вызванная этим рассредоточенность внимания заставляет больных чувствовать себя беспомощными и нуждающимися в постороннем уходе. Это создает дистресс в семье, потому что они не могут выполнять обычные домашние обязанности и даже поддерживать беседу. Многие пациенты считают, что дискомфорт, вызванный седацией, сравним с дискомфортом, который они испытывали по поводу основного заболевания.

Таким образом, можно утверждать, что наличие седации и возможность сохранения качеств, способствующих активному восстановлению – это явления, имеющие обратно пропорциональную связь: чем меньше больной седирован, тем больше у него возможностей для скорейшего возвращения к семье, работе и активной социальной позиции. Являясь, вероятно, желаемой на этапе купирования острого психотического состояния, на всех последующих этапах терапии седация приводит к ухудшению когнитивного функционирования, инактивному стилю жизни и связанному с этим набору веса, снижению либидо, ухудшая тем самым приверженность лечению, и должна расцениваться как осложнение основной терапии.

Подготовила Мария Добрянская