Раздел:
- Обзор

Новое в психиатрии


	Ведущий рубрики: Станислав Иванович Костюченко - ассистент кафедры психиатрии Национальной медицинской академии последипломного образования имени П.Л. Шупика Адрес для корреспонденции: stask@i.kiev.ua

В средствах массовой информации довольно часто утверждается, что диета, богатая триптофаном, способствует успешному лечению депрессии, поскольку в мозге триптофан превращается в серотонин. Пациент, страдающий депрессией, может задать своему врачу вопрос, насколько поможет такая диета. Психиатры из Австралии N.L. Soh и G. Walter попытались разобраться, какой совет следует дать пациенту относительно лечения депрессии «триптофановой» диетой, и насколько это расхожее мнение поддерживается научными данными. В обзоре «Tryptophan and depression: can diet alone be the answer?», опубликованном в журнале Acta Neuropsychiatrica (2011; 23: 3-11), проанализированы сообщения средств массовой информации и специальной литературы по этому вопросу.

Триптофан является незаменимой аминокислотой и в организм поступает исключительно с пищей, в среднем взрослому человеку ежедневно необходимо 4 мг/кг массы тела. Установлено, что концентрация триптофана в плазме крови зависит от диеты, однако данные о том, что некоторые виды диет повышают, а другие, наоборот, снижают его уровень, очень противоречивы. Например, белково-углеводная диета приводит к снижению концентрации триптофана, диета для похудения повышает его уровень в плазме крови. Однако не вполне ясно, как связаны между собой настроение испытуемых, диета и уровень этой аминокислоты в крови, и, пожалуй, наиболее важным является влияние уровня триптофана в крови на содержание серотонина в головном мозге.

Кроме диеты, изучали некоторые пищевые добавки, содержащие триптофан. Так, в ряде исследований показано, что женщины более чувствительны к триптофану в виде пищевых добавок (3 мг/сут на протяжении 14 дней), что проявлялось значимыми когнитивными и эмоциональными изменениями, которые отсутствовали у мужчин. Также в нескольких исследованиях продемонстрировано, что такая чувствительность к добавкам триптофана выше у лиц, страдающих депрессией или ранее принимавших селективные ингибиторы обратного захвата серотонина.

В нейровизуализационных исследованиях не удалось выявить изменений при соблюдении диеты, обогащенной триптофаном и транспортом серотонина в головном мозге. В одном крупном эпидемиологическом испытании не выявлено взаимосвязи между «триптофановой» диетой и изменениями настроения, ухудшением или улучшением самочувствия участников, страдающих депрессией.

Проведенный авторами обзор научных данных показал, что ис-следования в большей степени сосредоточены на роли трипто--фана в патогенезе аффективных расстройств, а не на попытках использования его в качестве средства для лечения депрессии.

В сообщениях средств массовой информации зачастую преувеличивается способность триптофана позитивно влиять на симптомы депрессии, амбициозно заявляется, что увеличение количества триптофана в потребляемой пище может помочь преодолеть депрессию. Подобного рода публикации часто сопровождаются списком рекомендуемых продуктов (белковая пища, бобы, бананы, орехи, морепродукты и т. д.). Авторы публикаций некоторых популярных изданий иногда говорят об употреблении в пищу триптофана, рекомендуя при этом углеводную диету, ошибочно считая, что триптофан в большом количестве содержится в пище, богатой углеводами, например в шоколаде. В настоящее время практически не упоминается использование триптофана в виде пищевой добавки, поскольку в США с 1989 г. такие добавки были запрещены для использования по причине опасных побочных эффектов при употреблении больших доз. Лишь в немногих публикациях объективно освещается современное состояние исследований в этой области.

Таким образом, авторы пришли к заключению, что советы лицам с депрессией употреблять в пищу продукты, содержащие большое количество триптофана, являются противоречивыми и лишенными практических обоснований.

· · ·

В последние годы в большом количестве исследований обращались к изучению депрессии как следствию онкологических заболеваний. Многие исследователи сообщают, что депрессия чаще встречается среди больных раком, а онкологические заболевания являются фактором риска депрессии. Группа ученых из нескольких европейских стран, A.J. Mitchell, M. Chan, H. Bhatti, M. Halton, L. Grassi, C. Johansen и N. Meader, провели обзор крупных исследований в этой области, результаты которого освещены в материале «Prevalence of depression, anxiety, and adjustment disorder in oncological, haematological, and palliative-care settings: a meta-analysis of 94 interview-based stu-dies», опубликованном в журнале Lancet Oncology (2011; 12: 160-174).

Интерес к проведению такого обзора был вызван следующими причинами: с одной стороны, сообщается о большой распространенности депрессии среди больных этой категории, которая, по некоторым данным, превышает частоту возникновения депрессии среди пациентов с соматическими заболеваниями, а наличие депрессии может негативно влиять на прием необходимого лечения и снижать показатели выживаемости больных. С другой стороны, оценка распрос-траненности часто основана на использовании методов скрининга депрессии, которые выполняются непрофессионалами в области психического здоровья.

Учитывая это, авторы в своем обзоре сосредоточились на исследованиях, проведенных среди пациентов онкологических больниц и центров паллиативной помощи, где в качестве методик оценки использовали клинические интервью. Для анализа авторы отобрали 94 исследования, удовлетворявших указанным критериям, 24 из них были проведены в условиях паллиативной помощи (4007 участников) и 70 – в условиях онкологических и гематологических клиник (10 071 участник).

Распространенность депрессии среди пациентов центров паллиативной помощи варьировала от 5,1 до 30,1%. Статистический анализ этих данных свидетельствовал, что частота рекуррентного депрессивного расстройства составила 14,3%, нарушений адаптации – 15,4% и тревожных расстройств – 9,8%. Картина психических нарушений среди пациентов онкологических клиник была такова: рекуррентное депрессивное расстройство – 14,9%, нарушения адаптации – 19,4%, тревожные расстройства – 10,3%, дистимия – 2,7%.

Проведенный обзор позволил авторам уточнить, насколько часто депрессия имела место среди онкологических пациентов. Полученные данные указывают, что депрессия не является следствием рака и его прогрессирования. Кроме того, распрос-траненность депрессии среди пациентов онкологических клиник не отличается от таковой среди больных, которые получают онкологическую помощь в амбулаторных условиях. Также авторы отметили, что уровень частоты депрессии снижался в зависимости от года публикации сообщения, что могло свидетельствовать о повышении качества исследований в последние годы. Что касается недостатков обзора, авторы указали, что практически отсутствуют лонгитудинальные исследования депрессии при онкологических заболеваниях. Также представлялось трудным выяснить распространенность депрессии при отдельных формах рака (за исключением рака молочной железы у женщин).

Зависимость между распространенностью психических расстройств и социально-экономическим статусом (СЭС) изучалась в нескольких исследованиях. Отмечено, что психические расстройства чаще встречаются среди лиц с более низким СЭС. Чтобы объяснить это, было предложено две гипотезы. Согласно первой, наиболее популярной, низкий СЭС ведет к тому, что вероятность влияния неблагоприятных факторов выше среди лиц с низким СЭС, а следовательно, и возникновения психологических проблем, также низкий СЭС снижает доступ обращения за эффективной помощью. Вторая гипотеза говорит о социальной селекции, то есть лица с психологическими расстройствами не способны по причине психопато-логии выполнять более высокие требования.

· · ·

В одном из последних выпусков журнала Social Psychiatry and Psychiatric Epidemiology опубликован материал «Cross-national comparison of the link between socioeconomic status and emotional and behavioral problems in youths», в котором освещены результаты совместного исследования ученых из США и Голландии, F.V.A. van Oort, M.E. Wadsworth, T.M. Achenbach, J. van der Ende и F.C. Verhulst, изучавших взаимосвязь между СЭС и психическими расстройствами у лиц молодого возраста (2011; 46: 167-172). Американские авторы публикации ранее установили, что низкий СЭС отрицательно влияет на психическое здоровье, и чтобы проверить, насколько можно обобщать полученные ими результаты для других стран, провели схожее исследование с коллегами в европейской стране и сравнили результаты.

Национально репрезентативные выборки детей в возрасте от 9 до 16 лет (833 ребенка в США и 708 детей в Голландии) изучали с помощью листов отметок поведения родителями в начале исследования и через 9 лет. Обе выборки были схожими по полу и возрасту, СЭС детей в США был выше. Оценки различных симптомов у детей практически не отличались в обеих странах, также они не отличались и между группами с разным СЭС. У детей с более низким СЭС чаще отмечались следующие проблемы: социальная отгороженность, агрессивность, проблемы мышления и концентрации внимания. В то же время практически отсутствовали отличия по оценкам тревожности, соматических жалоб и делинквентных проблем.

Хотя основной целью авторов было сравнить распространенность пси-хических нарушений у детей и молодых взрослых в группах с различным СЭС в двух странах, в своих выводах они отметили схожие профили психологических проблем у детей в двух странах, а также обратили внимание на то, что в обеих группах за время исследования СЭС остался прежним, и группа лиц с низким СЭС требует большего к себе внимания с целью профилактики различных психических расстройств.