Странствие на край ночи. Истоки и следствия болезней Анри де Тулуз-Лотрека

Окончание. Начало здесь.

К 30 годам в характере Тулуз-Лотрека оставалось много незрелого, инфантильного. Казалось, он застыл в том возрасте, когда его сразила болезнь. Капризный, категоричный, болезненно чувствительный, подверженный внезапным сменам настроения, нетерпеливый и вспыльчивый, хотя и отходчивый. Художник любил разного рода эксцентричные костюмированные и театрализованные выходки – то устроит фотосессию в кимоно, то вечеринку, на которой наряжается в костюм официанта и обслуживает гостей. Во время одной из летних поездок на море он завел себе ручного баклана, вместе с которым и рыбачил. Художник назвал птицу Томом и всюду таскал за собой на веревке, а в кафе даже заказывал ему абсент, утверждая, что «Том любит выпить».

Увлечения Тулуз-Лотрека довольно быстро менялись. Например, он купил спортивный снаряд для тренировки гребцов и установил его у себя в мастерской. Единственный вид спорта, который был под силу художнику, – это гребля. Занимаясь на приборе «для поддержки здоровья», Анри отпугивал соседей громкими звуками, а всех посетителей заставлял выслушивать рассказы о гребле и тренироваться при нем. Однако вскоре тренажер пылился в углу комнаты. Мастерская Лотрека вообще поражала царившим в ней беспорядком и больше походила на лавку старьевщика. Помимо традиционных атрибутов художников – холстов, полотен, кистей и красок, комнату наполняли различные предметы мебели, часто малофункциональные, – от древнего сундука до круглого столика из кафе. По комнате были разбросаны самые разнообразные атрибуты: старые газеты, персидский фаянс, книги без обложек, клоунские колпаки и парики, гантели, японские свитки и безделушки из слоновой кости, пустые бутылки. Страсть к бездумному коллекционированию передалась ему от отца.

Несмотря на то, что Тулуз-Лотрек был довольно неразборчив в общении, имел множество «друзей-на-час», становившихся такими из одного лишь желания вместе выпить, в его жизни встречались и искренние привязанности. Такой была его давняя дружба с кузеном по матери Габриэлем Тапье де Селейраном. Вместе они представляли довольно странную пару приятелей-антагонистов – и внешне (Габриэль был высоким и худым), и по характеру (взрывной нрав Анри контрастировал со степенным и флегматичным темпераментом двоюродного брата). Благодаря Тапье де Селейрану, который учился в университете на врача, Анри увлекся медициной. Посещая с ним анатомические театры и лекции, художник создал тридцать рисунков на медицинскую тематику, а также картины «Операция Пеана», «Трахеотомия», «Экзамен на медицинском факультете в Париже».

Узнав о том, что болен сифилисом, Тулуз-Лотрек, под влиянием своего приятеля врача Буржа, поначалу принялся энергично лечиться. По рекомендациям докторов осенью 1888 г. он даже поехал набираться сил в сельскую местность.

Канун 1890 г. встретил Тулуз-Лотрека печальной вестью о том, что Винсент ван Гог, художественному таланту которого симпатизировал Анри и с которым он поддерживал приятельские отношения, был госпитализирован в лечебницу для душевнобольных. Все чаще художник стал задумываться о своем будущем. Однажды, глядя на последнюю картину известного французского карикатуриста Андре Жилля, проведшего свои последние дни в госпитале Шарантон, на которой был изображен мучимый галлюцинациями психически больной, он сказал своему спутнику: «Вот, что нас ждет», словно предчувствуя свой конец. В начале 1890 г., пытаясь смириться с собственной болезнью, он выставил в художественном салоне «Портреты несчастной семьи, больной сифилисом».

Запал лечения иссяк, как только вернулась давняя страсть к алкоголю – лучшему, по мнению художника, из лекарств… Безудержной тяге к развлечениям он противостоять был не в силах. Художник пил все больше, а выпив, становился агрессивным, резким. Однажды в состоянии аффекта он избил своей палкой журналиста, который ради шутки схватил его за локти и приподнял над землей. К 1893 г. друзья стали замечать изменения в характере художника – у него все чаще случались периоды мрачно-тоскливого, злобного настроения, когда он из-за любого пустяка приходил в ярость, придирался ко всем вокруг. Его речь звучала все более неразборчиво и невразумительно, он употреблял выражения, недоступные для понимания. Люди из окружения художника говорили, что «кончики усов у Лотрека не успевали просыхать». Теперь его редко видели по-настоящему пьяным – Анри было достаточно понюхать какой-нибудь алкогольный коктейль, чтобы прийти в состояние легкой эйфории, в котором он находился почти всегда. Периодически друзья художника пытались избавить его от пагубной привычки – для этого они побуждали Лотрека к путешествиям по морю – на юг Франции, в Голландию, Англию (во время поездок он, поглощая новые впечатления, действительно выпивал гораздо реже). Однако максимальный эффект, которого смогли добиться друзья, – замена крепких спиртных напитков портвейном.

* * *

С 1890-х гг. три излюбленные темы Тулуз-Лотрека – танцы, сцены из жизни проституток и портреты друзей – становятся всецело доминирующими в его творчестве.

С 1891 г. к «визитным карточкам» мастера присоединились еще и афиши, несколькими годами позже – литографии. Период 1892-1893 гг. художник практически полностью посвящает творчеству в домах терпимости. Создавая свой нашумевший альбом литографий «Они», Анри практически поселяется в публичных домах Парижа. Месяцами он там питается, ночует, рисует, общается с женщинами. Безусловно, его интерес к падшим женщинам был несколько больше, чем просто художественным, и уж тем более не только плотским. Нитью, которая связывала их с Лотреком, была маргинальность – общая для всех. Он был вхож во все комнаты девушек в любое время, имел право присутствовать при их туалете, во время ужина сидел на почетном месте рядом с хозяйкой пансиона. Художник не без гордости заявлял: «Наконец-то я нашел женщин не выше меня!». Анри помнил дни рождения всех барышень, делал им подарки и часто покупал лакомства, играл с ними в карты, писал письма за неграмотных, вел задушевные разговоры. По просьбе хозяйки одного из домов он выполнил заказ на роспись гостиной. Примечательно, что рисовал Тулуз-Лотрек только одних женщин (в столовой, за игрой в карты, в ожидании клиентов, во время сна и одевания), «клиенты» на его картинах отсутствовали. Особенно его привлекала тема лесбийских отношений: на ряде картин Тулуз-Лотрека изображены парижские лесбиянки (например, клоунесса Ша-Ю-Као), за любовными ласками которых он любил наблюдать. На почве «экзотических» художественных интересов у Анри бывали и столкновения с полицией. В 1892 г. полицейский потребовал убрать из витрины художественного салона картину, на которой были изображены две женщины в постели (короткие стрижки, принятые в те времена у проституток, выдавали профессию женщин). По этой же причине художник отказался экспонировать работы с проститутками на своей большой выставке 1896 г. – картины этой серии были помещены в отдельной комнате, доступ к которой имели лишь избранные ценители творчества Лотрека.

* * *

Лотрек замечательно писал маслом, но при этом не забывал и о других техниках и постоянно пробовал в них свои силы. Он по праву считается одним из самых выдающихся графиков XIX в. Почти все гравюры Лотрека выполнены в технике литографии. Эту технику изобрели в 1798 г., и вскоре она получила широкое распространение. Художники любили ее за ту свободу, что она им предоставляла. Печатной формой в ней служит камень, изображение на который наносят жирной литографической тушью или литографическим карандашом. То есть мастера, обращающиеся к литографии, теперь могли просто рисовать, а не вырезать изображение на металле или дереве. Всю техническую сторону дела многие из них предоставляли решать профессиональным печатникам. Лотрек и тут поступал по-своему, проявляя живой интерес именно к «технологии». Он даже придумал новый способ создания пятнистого эффекта, нанося для этого на литографский камень тушь с помощью зубной щетки. Анри вообще был прирожденным экспериментатором. Так, он любил использовать в одной и той же работе техники, считающиеся несовместимыми, например, сочетал масло и пастель. При этом всякого теоретизирования сторонился. Среди литографий Лотрека мы найдем разножанровые работы, вплоть до карты для меню. Но самыми знаменитыми считаются, конечно же, его плакаты. Лотрек создал около 30 плакатов, все до одного в литографической технике.

* * *

К концу 1890-х гг. жизненная и творческая активность Тулуз-Лотрека начала снижаться. Он по-прежнему ходит в оперу и театр, но часто засыпает во время представлений. Походка Анри становится тяжелой, шаркающей, речь – все более неразборчивой и шепелявой, появилась забывчивость – он стал делать ошибки, указывая на приглашениях гостям неверный адрес. В 1897 г. хужожник принимает решение перебраться на новую квартиру, поближе к матери. При этом равнодушно бросает в предыдущей мастерской более 80 картин «на усмотрение консьержа», многие из которых в дальнейшем безвозвратно утеряны.

Поведение Анри в состоянии алкогольного опьянения становилось все более брутальным. Во время застолья он навязчиво приставал к дамам с непристойными предложениями, а непонравившимся гостям посылал злобные эпиграммы, что часто приводило к конфликтам. Несколько ночей подряд мог бродяжничать по Парижу. Дома неоднократно появлялся в сопровождении полиции, часто избитым, однажды вернулся со сломанной ключицей, объяснив, что скатился по лестнице с пятого этажа. Родственники дают Анри все меньше денег, и он оказывается в нужде. Однажды художник явился к другу вместе с какой-то дамой и с протянутой шляпой попросил у него денег: «Для этой дамы, с которой я провел ночь!». Когда же тот отказал, стал просить милостыню на улице, собирая толпу зевак.

В конце 1898 г. Лотрек становится подозрительным – в действиях окружающих он выискивает намеренные обиды. Ложась спать, он кладет рядом свою палку – для защиты от нападения врагов. Анри кажется, что пол мастерской кишит микробами, и он поливает его керосином. Появляются галлюцинации – Лотрек видит свору фокстерьеров, гонящихся за ним, а ночью к нему приходит страшный зверь без головы, который прижимает его к кровати, пытаясь раздавить. В начале 1899 г., мучимый галлюцинаторными переживаниями, художк пишет афишу для Джейн Авриль, на которой актрису душит огромная кобра. В конце концов, родственники принимают решение о госпитализации Тулуз-Лотрека, и в феврале 1899 г. его помещают в частную психиатрическую клинику для пациентов из обеспеченных семей, открытую в середине века племянником Пинеля и расположенную в замке Сен-Жам в Нейи. В марте его состояние постепенно улучшается, он начинает принимать гостей и работать – делает портрет своего надзирателя, рисует больного старика. В больнице он также создает 39 рисунков серии «Цирк» – клоуны, лошади, дрессировщики изображены на фоне пустого амфитеатра (некоторые объясняют это тем, что во время пребывания в клинике художник мог под наблюдением надзирателя посещать репетиции цирка Молье, расположенного неподалеку). Всего Анри провел в больнице три месяца, до того момента как лечащие врачи окончательно не убедились в отсутствии симптомов бреда и галлюцинаций, характерных для алкогольного психоза. В мае состоялся консилиум в составе психиатров Дюпре, Сегло и Семеленя, через несколько дней после которого Лотрек был выписан. В заключении было отмечено, что у пациента сохранились «легкое дрожание рук» и «некоторое расстройство памяти», а также добавлено: «...ввиду амнезии, изменчивости характера, слабоволия необходимо во время пребывания мсье Анри де Тулуз-Лотрека вне лечебного учреждения обеспечить постоянное наблюдение за ним, как физическое, так и нравственное, чтобы не давать ему возможности вернуться к прежнему образу жизни и тем самым обречь себя на рецидив, который будет опаснее первых припадков».

Графиня Адель приняла решение приставить к сыну компаньона-сопровождающего, который ограждал бы его от выпивки. Им стал далекий разорившийся родственник семьи Поль Вио. Первые полгода после выписки Анри удавалось не пить, но мсье Вио был с ним недостаточно строг, и вскоре художник принялся за старое. При этом он умело обводил вокруг пальца своего компаньона с помощью пустотелой «ликерной палки», куда незаметно заливал полулитровый запас бренди каждое утро. Занятия живописью давались ему теперь нелегко, он вернулся к академическому стилю, и его картины утратили прежнюю самобытность, но художник, кажется, не замечал этого. С каждым днем он слабел, худел, но, несмотря на это, продолжал пить и посещать публичные дома. В конце марта 1901 г. у Лотрека развился паралич ног, который сохранялся около месяца. В августе, ввиду плохого состояния здоровья Анри, графиня Адель решила перевезти сына, который практически утратил способность передвигаться самостоятельно, в родовой замок Мальроме. Несмотря на несколько перенесенных инсультов с гемипарезом, он был в состоянии рисовать почти до последних дней жизни. В августе-сентябре 1901 г. он изобразил сцену защиты диссертации своего двоюродного брата Габриэля в работе «Экзамен на медицинском факультете в Париже», которая стала последней. Состояние его здоровья стремительно ухудшалось – по поместью его возили уже на кресле-каталке, художник почти потерял слух, практически перестал разговаривать, утратил способность самостоятельно питаться, с трудом глотал, постоянно спрашивая: «Я уже поел, да?» (вследствие усиливающегося расстройства кратковременной памяти). Анри де Тулуз-Лотрек скончался через несколько недель после приезда в замок, 9 сентября 1901 г., не дожив два месяца до своего 37-го дня рождения.

Алкоголизм у художника был осложнен сифилисом, и рука об руку эти два диагноза были спутниками его жизни с 22-летнего возраста. Безусловно, наличие столь серьезных заболеваний приблизило его кончину. Прогрессирующий синдром Вернике – Корсакова, сопровождавшийся астенизацией, недоеданием и неизменным тотальным авитаминозом тиамина – витамина В1, атаксией и нарушениями кратковременной памяти, – таким было его состояние перед смертью. Тем не менее, за два дня до кончины Лотрек вставал, чтобы открыть дверь священнику, и в последние минуты жизни был в сознании. Нейросифилис, который мог вызвать инсульт и спинную сухотку, также, возможно, ускорил его смерть. Все же наиболее вероятно то, что смерть Лотрека была вызвана туберкулезом, которым его заразил его друг доктор Бурж во время 6-летнего совместного проживания. За три месяца до смерти диагноз был поставлен группой врачей. По оставшимся свидетельствам близких, еще задолго до постановки диагноза у художника случались приступы кровохарканья и носовые кровотечения.

* * *

Бытует мнение, что последние слова художника «Старый дурак!» были адресованы его отцу. Сложные отношения связывали отца и сына всю жизнь. Тулуз-Лотрек изобразил множество карикатур на отца, среди которых можно найти даже такую, на которой наготу графа Альфонса прикрывает только один котелок. Завуалированный конфликт объяснялся тем, что из всей семьи одна только мать разделяла увлечение Тулуз-Лотрека живописью. И отец, и дядя считали его занятие недостойным ремеслом, не веря в его талант. В 1895 г. дядя Шарль во дворе семейного замка Боск с торжественным видом сжег восемь холстов Тулуз-Лотрека, заявив, что «эти непристойности не будут больше пятнать его замок». Вскоре после смерти сына граф Альфонс говорил: «Из-за того, что мой сын умер, я отнюдь не намерен изменять свое мнение о нем и превозносить до небес то, что при жизни его я не понимал и считал смелыми и дерзкими, но все же ученическими этюдами», «Я считаю, что они (его работы – прим. авт.) большей частью небрежны... Только потому, что художника уже нет в живых – пусть даже это мой сын, – я не могу восторгаться его топорной работой, которая свидетельствует лишь о его горячем темпераменте». Когда после выставки Тулуз-Лотрека в 1907 г. в Тулузе был создан комитет по установлению памятника художнику, граф Альфонс написал председателю этого комитета, что «его сын не обладал талантом» и что он будет «изо всех сил бороться против осуществления этого проекта». Только перед смертью Альфонс де Тулуз-Лотрек написал в письме Жуаяну, в то время ходатайствовавшему о создании музея: «Вы больше верили в его талант, чем я, и вы оказались правы».

* * *

Интересно проследить за динамикой творчества Анри де Тулуз-Лотрека по мере прогрессирования сифилиса и алкоголизма.

1. В 1889 и 1890 гг. Анри написал примерно по 20 картин.
2. В 1891 и 1892 гг. он создал где-то по 30 работ.
3. За 1893 г. было написано около 50 полотен (из них примерно 20 посвящены публичным домам), приблизительно 40 литографий и 4 плаката. Очевидно, на ранних стадиях алкоголь оказывал стимулирующее действие на творчество художника.
4. За 1894 г. насчитывается примерно 45 картин Лотрека (из них около 30 посвящены публичным домам), в этот год он также создавал литографии, плакаты и рисунки.
5. В 1895 г. заметен первый спад творческой продуктивности – 35 картин.
6. В 1896 г. написано около 20 картин, в 1897 г. – около 15, в 1898 г. – 14;
7. В 1899-1900 гг. наблюдается незначительный подъем творческой активности (15 полотен за 1899 г. и 21 за 1900 г.), однако заметен регресс формы и сюжетов картин. Лотрек гораздо меньше внимания стал уделять линиям, ранее доминировавшим на его картинах, и больше работал над тоном, исчезла экспрессия мазка. Так, большинство работ, выполненных им зимой 1899-1900 гг., посвящены лошадям, жокеям, амазонкам – художник вернулся к темам, которые развивал на заре творчества, в подростковом и юном возрасте.
8. За 1901 г., последний год жизни, Тулуз-Лотрек нарисовал всего 10 картин.

Современники часто упрекали художника за табуированность затрагиваемых им тем, однако, несмотря на эти ханжеские обвинения, его работы охотно раскупали. Критики же могли обвинять Тулуз-Лотрека в «слишком жестком рисунке» или в «негармоничных и грязных красках», но при этом всегда отмечали психологизм его творчества, умение проникать в души людей и его «довольно злое остроумие». Многие шансонье и актрисы отказывали художнику на его просьбы написать их портрет или нарисовать для них афишу из одной только боязни, что Тулуз-Лотрек изобразит их настоящими – со всеми изъянами их немолодого лица и отнюдь не невинной души.

Остается только догадываться, сколько еще откровений из жизни парижан могли быть запечатлены этим прозорливым психологом кисти и холста, если бы не его преждевременная смерть.

Подготовила Ольга Устименко