скрыть меню
Разделы: Обзор

Новое в психиатрии

kostuchenko.jpg
Ведущий рубрики:
Станислав Иванович Костюченко – ассистент кафедры психиатрии Национальной медицинской академии последипломного образования имени П.Л. Шупика

Адрес для корреспонденции:

Врачи­психиатры из Австралии D. Kecmanovic и D. Hadzi­Pavlovic в статье «Psychiatric journals as the mirror of the dominant psychiatric model», опубликованной в Бюл­летене Королевского колледжа психиатров Великобритании «The Psychiatrist» (2010, 34: 172­136), проанализировали тенденции, которые доминировали в психиатрических публикациях последние 60 лет. Авторы рассмотрели, какие из трех существующих в настоящее время теоретических моделей понимания природы психических расстройств (биомедицинской, психологической и социальной) зачастую упоминались в публикациях The American Journal of Psychiatry и The British Journal of Psychiatry в периоды 1947­1951, 1967­1971 и 2002­2006 гг.
Биомедицинская и психологическая модели зародились «внутри» психиатрии. Биомедицинская мо­дель доминировала в психиатрии с начала XIX века. В первой половине ХХ века в США биомедицинская и психологическая модели сосуществовали практически независимо друг от друга – у каждой были свои пациенты, терминология, взгляды, принципы и точки приложения лечения. Психоло­гическая модель эволюционировала от психодинамических концепций в начале прошлого века до познавательно­поведенческих – в настоящее время. Биологическая психиатрия в последние десятилетия «упрочила» свои позиции благодаря успехам психофармакологии и нейробиологии. Социальная модель стала развиваться в 60­е гг. прошлого столетия, на что повлияли обстоятельства внутри и вне психиатрии. Она способствовала деинституциализации психиатрии и развитию новых форм лечения пациентов в обществе.
Выбор авторами именно этих двух журналов был неслучайным, поскольку они являются официальными журналами двух крупнейших психиатрических сообществ, их публикации пытаются отражать достижения в различных областях психиатрии и имеют наивысшие показатели факторов влияния среди других психиатрических изданий.
В The American Journal of Psychiatry в 1947­1951 гг. доминировали публикации биомедицинской и психологической моделей, их удельный вес составил 46,5 и 43,5% статей соответственно. На долю публикаций, в основе которых лежали социальные концепции, приходилось лишь 10%.
В период 1967­1971 гг. 35,9% статей были биомедицинской направленности, 13,4% – психологической и 50,8% – социальной, то есть социальную модель можно считать доминирующей.
В 2002­2006 гг. 73,3% статей относились к биомедицинской модели, которая явно доминировала, на долю психологической и социальной моделей приходилось 12,6 и 14,1% публикаций соответственно.
Доминирование в публикациях The British Journal of Psychiatry одной из трех моделей не было столь заметным. В 1947­1951 гг. биомедицинскими были 53,8% публикаций, 29,8% – психологическими и 16,3% – социальными; в 1967­1971 гг. – 44,0, 27,3 и 29,5% соответственно; в 2002­2006 гг. – 32,1, 26,3 и 41,5% соответственно.
По мнению авторов, более заметное доминирование того или иного из направлений в американской психиатрии можно объяснить большей восприимчивостью к современным научным, общественным и коммерческим тенденциям. Причины предпочтения биомедицинской модели в американской психиатрии последних лет могут быть следующие: современные исследования в рамках биомедицинской модели очень дорогостоящие, и для психиатрии в США финансовые средства от лабораторий, различных технологических и фармацевтических фирм более доступны; более широкая читательская аудитория The American Journal of Psychiatry способствует тому, что фармацевтические фирмы предпочитают публиковать результаты III фазы клинических испытаний в этом журнале. Авторы даже привели в пример шутку, бытующую среди американских психиатров: если еще недавно говорилось о важности биопсихосоциальной модели для понимания и лечения психических расстройств, то сегодня в силу причин коммерческого характера в американской психиатрии доминирует «био­био­био» модель.

· · ·

Статья английских психиатров D. Yeomans, M. Taylor et al. «Resolution and remission in schizophrenia: getting well and staying well», опубликованная в Advances in psychiatric treatment (2010, vol. 16: 86­95), посвящена проблеме оценки результата лечения шизофрении. Авторы провели обзор литературы, касающейся ремиссии при шизофрении, с целью выявить возможные клинические стандарты в определении функционального улучшения и выздоровления. Достижение симптоматического улучшения, то есть минимизация проявлений до порогового уровня, зачастую является первичной целью интервенций, которые проводятся в острый период – стационарного лечения и медикаментозной терапии.
Международная группа экспертов под руководством N. Andreason в 2005 г. предложила следующий исследовательский стандарт для определения ремиссии, состоящий из двух компонентов. Первый компонент отражает изменение тяжести симптомов, что измеряется с помощью шкалы позитивных и негативных симптомов при шизофрении и требует, чтобы значения тяжести симптомов по каждому из разделов шкалы не превышали 3 баллов. Вторым компонентом является временной компонент, согласно которому такое улучшение тяжести симптомов должно продолжаться не менее 6 месяцев. Обзор литературы выявил, что ремиссии можно достичь у 20­60% пациентов. Данные других исследований указывают, что у 75­80% достигается стабильное улучшение, которое не переходит в ремиссию.
Опираясь только на указанные критерии, оценку нельзя считать всесторонней, поскольку важным будет являться и мониторинг функционального восстановления па­циента. Однако достижение ремиссии также не является окончательной целью. В последние несколько лет популярным стало понятие выздоровления, но оно еще не заявлено в качестве стандарта и по­разному воспринимается клиницистами и пользователями служб. Если первые считают выздоровлением симптоматическое улучшение или ремиссию симптомов с функциональным восстановлением, то для последних это – индивидуальный процесс жизни после перенесенного психического расстройства, или несмотря на наличие психического расстройства (то есть ремиссия симптомов не является обязательной).
Авторы в работе психиатрических служб в качестве возможной цели лечения рекомендуют учитывать достижение одного из результатов – улучшения, ремиссии или выздоровления. Первые два уже хорошо определены и имеют методики для оценки, которые не требуют много времени в практической работе. Однако необходимы исследования, которые представят доказательную базу для каждой из этих возможных целей оказания помощи пациенту, страдающему шизофренией.

· · ·

В нескольких публикациях уже упоминалось о достоверно установленном риске регулярного употребления марихуаны в развитии некоторых психических расстройств. В частных беседах иностранные коллеги говорят о том, что редакторы многих научных изданий не проявляют интерес к публикации исследований о распространенности регулярного приема марихуаны и его последствий, поэтому при изучении употребления марихуаны приходится обращать внимание на другие аспекты этого явления. Австралийские врачи­психиатры L. Degenhardt et al. в статье «Out­comes of occasional cannabis use in adolescence: 10­year follow­up study in Victoria» опубликовали результаты исследования (The British Journal of Psychiatry 2010, 196: 290­295), в котором они изучали психосоциальные последствия и риск эпизодического приема марихуаны подростками. Исследования же, проведенные в разных странах, демонстрируют, что эпизодическое употребление марихуаны среди подростков является довольно распространенным, а в ряде стран стало практически нормативным. У одних подростков это является самовыражением, данью моде и поиском новых ощущений, у других отражает непрочные семейные узы, низкую успеваемость в школе и недостаток общения со сверстниками.
На протяжении 10 лет авторы наблюдали за подростками, начиная с возраста 13­14 лет. Первое интервью было проведено с 1943 учениками школ Мельбурна и его окрестностей в 1992­1993 гг. В последующем проводили три интервью каждые полгода, два интервью – в возрасте 20­21 года и последнее – 24­25 лет (среди 1520 человек).
Об употреблении марихуаны за последние полгода сообщала приблизительно треть участников на различных этапах исследования, из них об эпизодическом – 64% в подростковый период, 60% – в возрасте 20­21 года и 77% – 24­25 лет.
При сравнении социально­демографических показателей заметным отличием в трех группах (не употреблявших марихуану, редко и чаще одного раза в неделю) был пол, – подростки мужского пола в 1,5 раза чаще редко употребляли наркотик и в 2 раза чаще – больше одного раза в неделю. Курение табака было сильно связано с применением марихуаны.
Вследствие исследования было установлено, что возраст начала употребления марихуаны может быть важным, поскольку раннее начало приема марихуаны, даже если оно эпизодично, повышает риск проблемного применения других наркотиков в последующем.
Анализ последствий употребления марихуаны выявил, что риск возникновения психосоциальных проблем (более низкие квалификация и заработок, симптомы депрессии или тревоги) и проблем с приемом легальных и нелегальных наркотиков возрастал у тех подростков, которые в возрасте 20 лет начинали чаще употреблять марихуану. В группе часто принимавших марихуану риск указанных проблем был наивысшим, эпизодический прием наркотика находился «посредине», то есть риск развития указанных проблем зависел от частоты. Другими словами, эпизодическое употребление могло предрасполагать к более частому приему и большему количеству проблем, связанных с этим.
По результатам исследования авторы сделали следующий вывод: хотя эпизодический прием марихуаны подростками часто остается «незаметным», на уровне общес­твенного просвещения необходимо предпринимать меры по снижению эскалации употребления и его последствий как марихуаны, так и других наркотиков.

Наш журнал
в соцсетях:

Выпуски за 2010 Год

Содержание выпуска 5-2, 2010

Содержание выпуска 2-1, 2010

Содержание выпуска 8 (27), 2010

Содержание выпуска 7 (26), 2010

Содержание выпуска 6 (25), 2010

Содержание выпуска 5 (24), 2010

Содержание выпуска 4 (23), 2010

Содержание выпуска 3 (22), 2010

Содержание выпуска 2 (21), 2010

Содержание выпуска 1 (20), 2010

Выпуски текущего года

Содержание выпуска 1, 2024

  1. І. М. Карабань, І. Б. Пепеніна, Н. В. Карасевич, М. А. Ходаковська, Н. О. Мельник, С.А. Крижановський

  2. А. В. Демченко, Дж. Н. Аравіцька

  3. Л. М. Єна, О. Г. Гаркавенко,